Погудин Юрий Александрович. СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ АРХИТЕКТУРЫ И СОЗДАНИЕ МЕЖПОКОЛЕНЧЕСКОЙ СРЕДЫ КАК ПРОСТРАНСТВА CТАНОВЛЕНИЯ СЕМЕЙНО-ОРИЕНТИРОВАННОЙ МОЛОДЁЖИ

 

Погудин Юрий Александрович

Педагог-руководитель студии

Онлайн-студия «Archineo.ru» (Зеленоград)

Pogudin Yuri Alexandrovich

Teacher-head of the studio

Online studio “Archineo.ru” (Zelenograd)

e-mail: yuripogudin@archineo.ru

УДК: 721.001

 

 

СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ АРХИТЕКТУРЫ И СОЗДАНИЕ МЕЖПОКОЛЕНЧЕСКОЙ СРЕДЫ КАК ПРОСТРАНСТВА CТАНОВЛЕНИЯ СЕМЕЙНО-ОРИЕНТИРОВАННОЙ МОЛОДЁЖИ

Аннотация: В статье определяется сущность архитектуры как социально-пространственное проектирование среды. В таком подходе особенности, проблемы и цели социальных – молодёжных, семейных, межпоколенческих и других стратовых взаимоотношений – выходят на первый план и становятся центральной темой архитектурно-градостроительного проектирования. Предлагается посмотреть на проблемы личностного, семейного становления молодежи в контексте создания межпоколенческой среды, и разработать и внедрить межпоколенческие многоквартирные дома нового типа.

Ключевые слова: сущность архитектуры, социология архитектуры, развитие общества и института семьи, межпоколенческие отношения, становление молодёжи.

 

THE SOCIOLOGICAL ESSENCE OF ARCHITECTURE AND THE CREATION OF AN INTERGENERATIONAL ENVIRONMENT AS A SPACE FOR THE FORMATION OF FAMILY-ORIENTED YOUTH

Abstract: The article defines the essence of architecture as social and spatial designing of the environment. This approach brings to the fore features, problems and goals of social relations (youth, family, intergenerational and other strata relations) and makes them the central theme of architectural and urban design. It is proposed to look at the problems of personal and family formation of young people in the context of creating an intergenerational environment and to develop and implement intergenerational apartment buildings of a new type.

Keywords: the essence of architecture, the sociology of architecture, the development of society and the institution of the family, intergenerational relations, the formation of youth.

 

 

Почитай отца твоего и мать твою,
чтобы продлились дни твои на земле,
которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Исход 20:12

Государства,
в которых не имеют почтения ни к старикам,
ни к отцам и матерям, близки к падению.
Екатерина II Великая

 

В предлагаемой дорогим читателям статье автор старается установить прямую и насущную взаимосвязь между родовою жизнью семьи, межпоколенческим общением и необходимостью архитектурно-вещественных условий для их полноценного осуществления.

Нет архитектуры не только вне человека вообще, но и вне многообразных человеческих – семейных, межпоколенческих и разнообразных стратовых – отношений. Архитектура существует для конкретных людей в их живых взаимодействиях – и проблемных, и радостных. Она выступает «не как пассивная декорация процессов жизни, а как действенная составляющая, влияющая на наши мысли» [2, 387] и на сами взаимоотношения людей. И эта наиважнейшая по значению роль архитектуры стала предметом специального изучения пока только в единичных монографиях[1], заложивших основание для новой молодой науки – социологии архитектуры[2].

Конкретика объемно-планировочных и градостроительных ситуаций предопределяет комплекс части возможных вариантов социального поведения и исключает соответственную часть вариантов, тем самым направляя его в определенное русло. Задача социологии архитектуры состоит в том, чтобы проанализировать уже имеющийся исторический опыт урбанистической жизни с целью выявления существенных закономерностей во влиянии объемно-пространственных решений на социальную жизнь – чтобы затем обязательно перейти от стихийного урбанистического опыта к целенаправленному созидательному влиянию на общественную жизнь, исходя из приоритета здравого смысла, общественной пользы, семейных и христианских ценностей и общего государственного развития в современном мире.

Концепция здания – это в первую очередь социальная концепция, и уже потом – фактически-функциональная, конструктивная и эстетическая. О социо-пространственном повороте в понимании архитектуры пишет Григорий Ревзин: «Существуют два принципиально разных понимания городских зданий. С точки зрения архитектуры – это материальные строения. С точки зрения урбанистики это не так. Город – не совокупность материальных строений, это соединение пространства с людьми, это не неодушевленный предмет, но субъект-объектный феномен. Революция, которую мы переживаем, заключается в том, что здание начинает пониматься в этой парадигме. Оно не материальный объект, не дом, но дом плюс те, кто в нем живет […] Здание теперь интересно не тем, как оно выглядит, а тем, какой социальный процесс вокруг себя оно аккумулирует» [7, 112-113].

Архитектура – род социологии, развернутой в объемно-планировочных, градостроительных и социально-пространственных решениях. Архитектор – практический социолог, не только отвечающий на любые (и позитивные, и негативные) запросы общества, но и могущий активно содействовать сбережению и созидательному развитию института семьи. Нам жизненно необходима семейно-ориентированная архитектурно-градостроительная политика, решающая вопрос: каким должен стать город, его общая структура и отдельные жилые комплексы – чтобы они максимально служили созданию, сохранению и развитию традиционных семей? Ответы могут быть найдены в интеллектуально-пространственном резонансе социологии и архитектуры.

Навстречу движению от дома к людям идёт движение от людей к дому: «Вот уже третье столетие нам говорят, что семья – социальный институт, общность, малая группа, но без всякой связи с пространством, в котором она проживает»[3] [4, 89]. В.П. Козырьков подчеркивает, что «отделение семьи от дома в области теории, отделение содержания семейных отношений от её материальной культурной формы, лишение семьи главного условия организованного протекания семейной жизни человека является идеологической предпосылкой оправдания неизбежности разрушения семьи. Причем эта неизбежность облекается в форму свободы личности» [4, 89].

Будучи принятой обществом, каждая основополагающая парадигма начинает определять все сферы жизни – от непосредственных человеческих взаимоотношений до материальных, жилищных, производственных. Либеральная парадигма индивидуума и его прав логически выводит из себя и определенные социо-пространственные и архитектурно-материально закрепляемые формы. «Если домашний фактор часто рассматривается как внешний в исследовании семьи, то в исследовании частной жизни ситуация противоположная: дом рассматривается как главное её пространство, то есть семья связывается с наличием жилища косвенно, а частная жизнь – напрямую» [4, 92].

В современной архитектуре можно встретить диаметрально противоположные подходы к пониманию социальной составляющей профессиональной работы зодчего. Так, примером высокой степени социальной чуткости, на которую способна архитектура, является опыт Алваро Аалто, искавшего неутомляющий цвет потолков для палат санатория в Паймио (1933). Противоположный – асоциальный подход – встречается в архитектуре Питера Айзенмана. «Известны его композиционно сложные односемейные дома со смещениями, разломами и другими следами деконструкции. Десяток таких домов знаменитый архитектор построил в 70-е годы прошлого века на восточном побережье США. В них, к примеру, полностью игнорируются вопросы акустики и личное пространство жильцов. […] Неудивительно, что для обитателей айзенмановских домов совместная семейная жизнь, как правило, заканчивалась разводом. К этому подталкивали дома зодчего» [9].

Фокус внимания к социальной составляющей архитектуры часто сосредотачивается на проблемах энергоэффективности, экологии и имущественного расслоения. В гораздо меньшей степени предметом профессиональной интенции становятся вопросы собственно социальных взаимоотношений – тех, которые образуют общество как народ – единство родов, в свою очередь являющихся единством семей.

В контексте развития семьи как родового целого особое значение имеет становление молодежи, не только не считающей семью пережитком прошлого, но и осознающей всю важность созидания семьи – и для своего собственного личностного роста, и для благополучия родного Отечества.

Детство – основа молодости, молодость – основа зрелости, зрелость – основа старости. Человек полноценно осваивает каждый этап взросления и социализации именно благодаря своей включенности в семейно-родовую «эстафету» преемственности, передающую, сохраняющую, развивающую и биологическую жизнь, и национально-культурную идентичность.

Во главу угла молодежной политики следует поставить не молодежь саму по себе, а семью как межпоколенческое родовое целое и в этом контексте решать и проблемы молодежи. Согласно одному из принципов межпоколенности, «политика, поддерживающая любую возрастную группу, должна основываться на общих интересах всех поколений» [14].

В организме человека каждый орган выполняет свою функцию. И семью – в её зарождении, становлении и развитии – необходимо рассмотреть как целое. Постранственное разъятие единых по жизненному смыслу функций межпоколенческого целого семьи неизбежно сказывается и на социализации молодёжи.

Алексей Лосев подчеркивал, что «лучше говорить о возникновении и составе языка не из слов, но именно из предложений […] Язык есть.. система предложений..» [5, 473, 476]. Можно провести аналогию между таким пониманием языка и устроением общества и соотнести последовательность «слово – предложение – язык» с последовательностью «человек (индивидуум) – семья – общество (народ)». Как «основа языка – предложенческая» [5, 476], так и основа здорового общества – традиционно-семейная. Не семья определяется через общество как его часть (ячейка), но общество – через семью, как союз семей. И следовательно, в решении жилищной проблемы «надо исходить из закономерностей развития семейного дома и домовой структуры общества, которая задается развитием семьи, а не из параметров развития общества» [4, 92] в его тенденциях к атомизации.

Принцип целостности семьи в её межпоколенческом становлении есть основа для интеграции ранее разобщенных жизненных функций заботы о детях, молодежи, семьях, пожилых на архитектурно-материальном уровне.

Психологическое понятие целостности семьи невозможно без её физических границ, обеспечиваемых архитектурой. Пространственная цельность, независимость и защищенность жилища есть основа и психологического благополучия семьи. Именно поэтому потребность семьи в своём жилище есть её острая витальная потребность. «Жилище есть социокультурная форма пространственной организации и воспроизводства семьи.. Жилище без семьи есть лишь помещение. Приобретая социокультурную форму, жилище становится домом.. С самого начала семья есть союз мужчины и женщины, для которого необходимо жилище. Лишь история развела людей и жилище в разные стороны» [4, 91-92].

Совершенно очевидно стоит проблема пространственной дистанции в жизненных ситуациях. Удаленность храма от дома (не для всех, но многих) будет влиять на частоту участия в богослужениях. Переезд в другой район, город, регион, страну зачастую ведёт к ослаблению или прекращению социальных связей. Величина физической дистанции напрямую влияет на присутствие и интенсивность социальной интеракции. Пространственная разобщённость социальных функций приводит к долгосрочному ослаблению и разрывам живых человеческих взаимодействий.

Не менее важна физическая граница. Так, проживание разных поколений и тем более ни имеющих кровного родства людей в одном доме/квартире может иметь неразрешимые противоречия. Сессии психотерапии и личностного роста не могут заменить витальной потребности в безопасном личном и семейном пространстве.

Обобщая эти два основополагающих понятия о дистанции и границе, сформулируем принцип единораздельного пространства. Городскому устройству необходимо единораздельно организованное пространство, создающее одновременно равные возможности и для дистанцирования, и для сближения людей, семей и социальных групп. Пространство может быть организовано на началах полной свободы и максимально исключить вынужденные контакты, и предлагать вариативное социальное поле, располагающее к заботе и взаимопомощи, созданию традиционных семей и дружелюбному межпоколенческому общению. И если фактически этот идеал недостижим, он тем не менее необходим как ориентир и сверхзадача.

Общие тенденции развития семьи в России из глубины веков до наших дней связаны с противоречиями деревенского и городского укладов жизни. Так, «несмотря на раннее бытование у русских семей малой формы, межпоколенные связи с родственниками никогда не прерывались. В деревне они являлись каждодневными и разносторонними. Помощь в различных работах облегчалась территориальной близостью родных. Кроме того, происходил и совместный досуг (семейные события и праздники), посредством чего достигалась и моральная поддержка, и получение совета, и передача жизненного опыта и этнокультурных традиций» [1, 430]. «Старшее поколение родственников (бабушки и деды) иногда более, чем родители, передавали семейные традиции и опыт» [1, 430].

В деревне многопоколенная семья была едина. Город разъял семью как межпоколенческое целое. Она либо безжалостно дробится в большом городе, либо спасается бегством в малоэтажную субурбию. Но возможно и в городе создать среду для полноценного развития семьи. «Широко распространено убеждение, что раздельная жизнь близкородственных семей способствует сохранению между ними особенно хороших отношений и укреплению молодой семьи. Всё это приводит к известному сглаживанию конфликтных ситуаций в сложных трехпоколенных семьях. В то же время упрощение и уменьшение семей неизбежно осложняет их жизнь, порождая иные, чем прежде, затруднения, особенно в уходе за детьми и с передачей культурных традиций от поколения к поколению. Видимо, поэтому вместе с развитием тенденции к дроблению городской семьи до её основного ядра в настоящее время сильно проявляется и другая тенденция, противоположная первой, но тесно с ней связанная и дополняющая её. Она заключается в стремлении к укреплению связей между отдельно живущими семьями близких родственников по прямой линии» [1, 450].

Особенную тягу к общению с пожилыми имеют дети дошкольного и младшего школьного возраста. Демограф Анна Багирова подчеркивает, что «общение с внуками невероятно важно и для детей, и для родителей, и для самих бабушек и дедушек. Исследование доказало, что внуки даже учатся лучше, когда в их жизни участвует старшее поколение семьи. По данным исследования, меняется качество жизни и самих бабушек и дедушек, когда они участвуют в жизни своих внуков. Они не чувствуют себя одинокими, меньше болеют, наконец, ощущают себя более счастливыми» [12].

Гораздо более умелое пользование техникой и компьютерными средствами молодыми поколениями в сравнении со старшими создает иллюзию «отсталости» последних. Такое представление о старших следует признать «плоским» и однобоким, учитывая современное развитие психологии, когда насчитывается не менее девяти видов человеческого интеллекта [13], не все из которых связаны с уровнем техногенного развития общества. При любой степени компьютеризации и роботизации, старшее поколение остается носителем драгоценного опыта мудрости в межличностных отношениях.

Проблемы заботы о пожилых решаются сейчас частными силами самих семей, и для многих сопряжены c неудобоносимым финансовым бременем оплаты либо работы сиделки, либо пребывания в специализированном пансионате. Находясь в крайне жесткой ситуации совмещения работы на полной занятости и ухода за пожилыми родителями (родителем), современная городская семья может испытывать острый дефицит бюджета и времени для обеспечения квалифицированной медицинской помощи и круглосуточного досмотра для своих родных. Автору видится, что по образу того, как государство заботится о дошкольниках, оно может начать заботиться и о престарелых, создав необходимые для этого государственные учреждения, доступные для малообеспеченных семей – и тем самым содействовать великому делу исполнения Божией заповеди о почитании родителей.

Перед глазами детей и молодежи нередко или отягощенное противоречиями общежитие родителей и бабушек / дедушек, либо пожилые родители выведены за пределы социума в дома для престарелых – «изоляторы-резервации».

«Даже если абстрагироваться от исторических традиций и нелестного мнения о домах престарелых, люди понимают: как ты будешь обращаться со своими родителями, так и впоследствии с тобой поступят твои дети. Даже самый дорогой частный приют – не то место, где хочется оказаться одному на старости лет. Поэтому, согласно статистике, более половины россиян считают, что пожилые родители должны жить рядом со своими детьми, взаимно поддерживая друг друга. Но, к сожалению, такая возможность есть не у всех» [8]. И дело не только в комфорте для пожилых, но и в сохранении неразрывного общения родных.

Между двумя крайностями – отправить родителей в дом престарелых (по-американски) или (по-русски) жить в одном доме/квартире поколениям взрослых детей и родителей – необходимы иные социально-архитектурные решения, основанные на межпоколенческой взаимопомощи и дающие возможность молодым жить отдельно, но рядом, возможность общаться и заботиться друг о друге пожилым людям и детям.

 

От общего рассмотрения вопроса семьи как межпоколенческого целого перейдем к конкретному архитектурно-планировочному предложению по его решению. Речь о создании нового типа городского многоквартирного межпоколенческого дома (далее ММД), соединяющего ранее разрозненные социальные функции.

«Современное массовое жилище не приспособлено под проживание в нём семей из нескольких поколений» [8]. Градостроительные решения зачастую раздробляют единую семейную жизнь по отдельным признакам: по возрастному – для детей (детские сады и школы), для студентов (общежития), для пожилых (дома престарелых); по жизненной функции – место для работы (центр города) и место для сна («спальные» районы). Это ведёт не только к усложнению логистики, но и к сегрегации, разрывам живых социальных взаимодействий поколений, семейного и рабочего времени.

Понятие о семье как межпоколенческом синтезе направляет проектную мысль в сторону объединения в одном жилом комплексе трёх функциональных типов – жилья для семей, открытого для посещений пансионата для пожилых, смежно соединенного с детским садом. Такое объединение функций позволит молодым семьям жить в отдельных квартирах, но максимально близко со своими пожилыми родителями, а детям и пожилым общаться. Соединение многоквартирных жилых комплексов с межпоколенческими центрами откроет новые возможности для развития традиционных семей в современных городах.

Проблеме проектирования жилищ для проживания нескольких поколений посвящены работы А.А. Шавалиевой (2013). Автор обращает внимание на то, что «насыщенная инфраструктура подразумевает организацию условий для трудоустройства и проведения досуга не только пожилых людей, но и детей, молодежи, взрослых (в свободное от работы время) и, объединяя их, улучшает процесс интеграции поколений. Это является решением проблемы одиночества пожилых людей, а также юношеской безработицы, преступности и детского досуга. Пожилые люди, имея багаж жизненного опыта и свободное время, могут активно участвовать в воспитании растущего поколения» [8].

В международной практике уже имеются примеры такой интеграции. Так, современный комплекс в Токио (2002) «Канкан Mори является «коллективным жильем» для различных демографических групп населения, т.н. «intergenerational house», поэтому структура общих пространств нацелена на организацию общения между поколениями, проведение общего досуга, взаимопомощи и поддержки» [15].

Как правило, объединение функций учреждений для пожилых и детей рассматривается преимущественно в контексте «решения проблемы социальной депривации для двух социально-уязвимых групп» [11] – одиноких пожилых людей и детей-сирот. Но жизненная тема общения пожилых и детей актуальна и для всех групп горожан.

Для осуществления преемственности межпоколенческой заботы город нуждается в неразрывности и единораздельности пространственной организации многоквартирного жилища. ММД нового типа может объединять на первых двух этажах детский сад и пансионат для пожилых, которые будут функционировать как единораздельное целое. Единство будет обеспечено одним или несколькими общими помещениями для общения детей и пожилых в дни общих мероприятий и праздников.

Межпоколенческое общение в ситуации ММД нового семейного типа, основанное на свободных началах и доброй воле, реализует каскад позитивных решений:

• даст пожилым чувство общественной востребованности и тепла общения;
• даст работающим родителям возможность жить отдельно, но максимально близко с пожилыми родителями;
• позволит им упростить и оптимизировать логистику в цепочке «дом – работа – дом», экономить время и нервы в попечении о родных;
• даст детям возможность запечатлевать опыт жизненной мудрости старших, которую невозможно получить через соцсети, игры и замкнутое только в своей возрастной группе общение;
• откроет молодежи пространство для волонтёрства, добровольчества и подработки трудом аниматора и ведущего мастер-классов для детей и пожилых;
• будет содействовать непринужденному преодолению разобщенности горожан;
• станет ключевым звеном в создании межпоколенческой городской среды нового типа.

 

ММД может входить в состав жилого квартала, в шаговой доступности обеспечивая для его взрослых жителей возможность заботы и о детях, и о пожилых. Стоимость пребывания в интегрированном в ММД пансионате должна быть посильной и иметь варианты льгот для малообеспеченных семей.

В непосредственной близости рекомендуется расположение ландшафтно-садовой территории, приспособленной для занятий растениеводством и цветоводством. Также есть насущная потребность в благоустройстве больших крытых веранд в наших дворах для возможности гулять и в зной, и в дождь.

В публикации Матвеевой М.А., Копьёва А.В. и Масловской О.В. (2021) проанализированы примеры осуществленных в международной практике межпоколенческих центров, среди которых по масштабу выделяется целый квартал в Тампере, Финляндия (2017). «Значимый результат работы – оценка положительного влияния природы на взаимоотношения людей, что обусловливает формирование межпоколенческой среды в увязке с ландшафтом и природой. Сделан вывод об использовании плавных линий и форм в архитектуре и ландшафте. По результатам исследования идеальной средой жизнедеятельности для развития межпоколенческих отношений является сельская, вследствие чего ее признаки, такие как малая плотность, наличие зеленых пространств, ферм и территорий для садоводства, должны присутствовать и в межпоколенческом жилом районе» [6].

Семья – это средоточие максимально возможного социального тепла. Начинаясь от источников любви родителей и детей, это тепло распространяется концентрическими кругами во всём обществе, постепенно ослабевая на «краях» его бытия. В межпоколенческих социальных взаимодействиях сила семьи выходит за пределы кровнородственных отношений и расширяется до масштаба многоквартирного дома и жилого квартала. Не семья сужается до социального меньшинства[4] в «альтернативно» устроенном обществе разделенных индивидуумов, но, напротив, социальная энергия семьи проникает во все сферы общественной жизни.

Предлагаемые подходы могут быть расценены как своего рода идеализм, далекий от многоразличной жизненной практики, когда нередки случаи дистанцирования молодого и старшего поколений, соседей и различных социальных групп ради оберегания своих границ. Но создание межпоколенческой среды нисколько не сокращает возможностей дистанцирования для тех, кому это действительно необходимо, и делает среду вариативной и гибкой для тех, кто жизненно заинтересован в межпоколенческих взаимодействиях. Такая среда будет создавать пространственные ситуации, благоприятные для межпоколенческого общения и взаимопомощи.

Темы семьи, детства, родительства, жизни пожилых могут стать предметом пристального и заботливого внимания профессиональных архитекторов, осознанной и желанной целью социально-пространственных решений, принимаемых в активном и конструктивном диалоге с правительственными и местными управляющими органами. Следуя руководящему принципу о ключевой роли традиционной семьи, можно разработать необходимую социально-градостроительную политику и конкретные объемно-планировочные решения для создания межпоколенческой среды.

Здесь «здание – дом – крепость – институт – храм» есть единая смысловая жизнестроительная связь между внешней материальной средой и единством людей на традиционных основаниях семьи, Родины и веры. Здание как корабль, плывущий во времени, или ковчег поколений – образ, могущий выразить идею новой типологии городского многоквартирного межпоколенческого дома и порождаемой им среды: воплощение семейной и межпоколенческой любви.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Александров В.А., ред. Русские. – М.: «Наука», 2003.
2. Барчугова Е.В., Рочегова Н.А. Социология архитектуры. Три этапа развития // AMIT. 2018. №3(44) – с.377-391.
3. Вильковский М.Б. Социология архитектуры. – М.: Фонд «Русский авангард», 2010.
4. Козырьков В.П. Социокультурная концепция семьи: факторы, формы и механизмы её становления // Вестник Нижегородского университета Н.И. Лобачевского. 2016. № 1(41) – с.88-96.
5. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. – М.: Издательство Московского университета, 1982.
6. Матвеева М.А., Копьёва А.В., Масловская О.В. Особенности формирования архитектурно-пространственной среды межпоколенческих центров // Вестник инженерной школы Дальневосточного федерального университета. 2021. № 4 (49) – с. 106-120.
7. РевзинГ.И. Как устроен город будущего. — М.: Strelka Press, 2022.
8. Шавалиева А.А. Предпосылки к разработке архитектурно-планировочных принципов и приемов формирования жилья для семей с пожилыми людьми // Известия КГАСУ Казанский государственный архитектурно-строительный университет. – Казань. 2011. №1 (15) с.60-64.
9. Социальная ответственность американской среды. Интервью с мастером интервью. URL: http://archvestnik.ru/2009/06/27/socialnaya-otvetstvennost-amerikanskoy-sredy-intervyu-s-masterom-intervyu/ (Дата обращения: 20.06.2024).
10. «Камо грядеши»: будущее нашего общества с точки зрения нынешнего состояния институтов брака и семьи. Доклад общественного деятеля Михаила Смирнова на семинаре клуба «Универсум». URL: https://dzen.ru/video/watch/65a03914907646333640fc66 (Дата обращения: 25.06.2024).
11. Организация межпоколенческой коммуникативной среды для людей старшего поколения и воспитанников детских домов. URL: https://pt.2035.university/project/razrabotka-socialnoj-programmy-po-obedineniu-ludej-iz-domov-prestarelyh-i-vospitannikov-detskih-domov-v-edinom-prostranstve (Дата обращения: 28.06.2024).
12. Демограф объяснил, почему современный человек общается только с близким кругом URL: https://dzen.ru/a/ZoUf40e3egJ_fEeW (Дата обращения: 05.07.2024).
13. Теория множественного интеллекта URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Теория_множественного_интеллекта (Дата обращения: 21.07.2024).
14. URL: https://en.wikipedia.org/wiki/Intergenerationality (Дата обращения: 28.06.2024).
15. Fromm D. Seeding Community. Collaborative Housing as a strategy for social and neighbourhood repair // Built Environment. – vol 38, № 3. – P.364-394.

 

[1] Наибольший охват из них имеет монография Михаила Вильковского «Социология архитектуры» [3].

[2] К слову заметим, что социологам архитектуры еще предстоит обосновать созидательный потенциал их дисциплины – чтобы опровергнуть мнение Жана Бодрийяра, утверждающего, что «запрограммированные определенные задачи не выполняются именно теми, для кого они предназначены: пользователями, той массой потребителей, чьи своеобразные или противоестественные реакции не могут быть внесены в план проекта. Не существует общей формулы определения социальных отношений, потребностей пользователей – ни в политике, ни в архитектуре. И здесь всегда имеет место противостояние, реакцию на которое невозможно предсказать» [3, 395].

[3] Как не вспомнить здесь строку Виктора Цоя: «Все говорят, что мы вместе / Все говорят, но немногие знают в каком» (песня «Бошетунмай»).

[4] Согласно статистическим данным, приводимым Михаилом Смирновым, только треть современного российского общества состоит из семей [10].